Эту историю мне рассказала моя близкая подруга. Я рассказываю ее вам. Произошло это в Калужской области (как известно, в Калужской области очень много так называемых «аномальных зон»). У Машиной семьи (Маша — это моя подруга) там дом в деревне, они ездили туда летом.
Как-то раз Маша со своим другом по даче (не помню, как зовут) загулялась допоздна. Пора было расходиться по домам.
Не зря город Санкт-Петербург многие до сих пор называют коммунальной столицей России. До сих пор в городе находится около 105 000 коммунальных квартир, в которых проживают примерно 660 000 человек. Наибольшее распространение коммунальные квартиры получили после революции 1917 года в ходе «уплотнений», когда большевики принудительно отбирали жильё у богатых горожан и подселяли к ним в квартиру новых людей. Тогда же вошёл в обиход и сам термин «коммунальная квартира».
Мы с мамой решили навестить её сестру Таню, мужа Сашу и их единственного ребёнка Данилку, которому совсем недавно исполнился год. Мы пришли к ним в гости. Когда я зашла в их маленькую квартирку, мне как-то стало не по себе, но когда я увидела Даню, мне сразу захотелось с ним поиграть.
Как я уже писала, у меня муж погиб трагически – сгорел на даче. Смерть жутка, живьем гореть, не приведи Господь!
Так вот, на следующий день после его смерти я легла в нашей с ним комнате и попросила сына рядом на кресле лечь, чтобы мне не было страшно. И вот уже ближе к утру (а сгорел он где-то часа в 4 утра), я просыпаюсь и слышу, что кто-то зашел в туалет и слил за собой. Думаю: сын наверно, у него отдельная комната была. Привстала на локти и вижу, что сын спит на кресле, рядом со мной, значить он не вставал!
Эта страшная история произошла со мной в одном лагере Ивановской области. Было мне тогда лет 11-12. Как обычно после подъема мы пошли заниматься зарядкой, по желанию была пробежка по лагерной территории. И вот мы с другом согласились на нее лишь по той причине, что хотели пробраться в старый заброшенный лагерь неподалеку.
И вот отряды двинулись в путь. Мы с другом бежали специально самые последние и вот когда выбежали за ворота, вместо того чтобы следовать за другими, свернули в другую сторону. Дальше шли не спеша, разговаривая о всякой ерунде: что будем там делать и не хватятся ли нас вожатые.
Вот мы уже на месте перед нами старые советские ворота с облезлой краской и заржавевшей ставней. По территории был гнилой забор, местами сломанные доски и по пояс заросшие травой. На воротах замка не было и мы попытались открыть их, но из-за огромного слоя ржавчины на ставнях нам это не удалось оно лишь сопроводилось скрипом и отпружинилось в исходное положение.
Однажды мне приснился жуткий сон, что я хожу по моргу и с опаской заглядываю в открытую дверь. Стою на пороге и вижу работника морга в белом халате, который залит кровавыми пятнами. В руке у него небольшой топор, которым он обрубает руки и ноги у лежащего человека.
Рассказ не такой прям страшный, но мистики в нём прилично много.
Случилось это 3 года назад, на озере. Одна моя подруга позвала меня на заброшенную пристань, ну я и согласилась. Почему она заброшенная, я не знаю. Мы туда пошли в 9 вечера. Мост, который туда был разобран (надо было идти по железным палкам, чтобы не упасть в озеро).
Даша, чуть туда не упала, а когда она падала, ей померещилось, что ей как будто кто-то шепчет:
— Не идите туда…
Там дом маленький стоит, покошенный весь. Дима захотел туда попасть, а остальные ребята нет. Но каким-то образом он нас уговорил. Даше вдруг стало плохо, она упала на землю и плачет, говорит:
— Нельзя туда, пошли отсюда… Нехорошее здесь случится.
Этот странный случай произошёл со мной много лет назад, но до сих пор я о нём часто вспоминаю. Я человек вполне нормальный — вредных привычек и зависимостей не имела и не имею. А что это было — Бог знает. А было вот как.
