Вещие сны и кошмары

Мы с подругой снимали квартиру в Москве на Речном вокзале. Жили мы там относительно неплохо, но вот съезжали оттуда в полном ужасе.

Хозяевами были муж с женой, уже пожилые. Как-то раз, беседуя с хозяйкой по телефону, я узнала, что это квартира ее погибшего младшего сына. Он был военным и погиб где-то вдали от родины. Остался у хозяйки старший сын. Назовем его Игорь. Теперь он был ее последней надеждой, и хозяйка с гордостью рассказывала, что у него есть собственный бизнес, что он замечательный человек.

Прошло немного времени после разговора с хозяйкой, и Игорь явился к нам собственной персоной и сказал, что хочет посмотреть, кому его родители сдают квартиру. Познакомился он с нами, спросил, кем и где работаем, выпил чаю с конфетами и начал «строить глазки» моей подруге. Говорит, мне как раз юрист нужен, приходи ко мне работать. Подруга стала отшучиваться, потому что Игорь ей совсем не понравился. Этакий здоровенный детина под два метра, неуклюжий и грубоватый. Потом Игорь прошелся по комнатам и остановился возле старой картины. Что на ней было изображено, наверно, знал только художник-авангардист, ее написавший. Мы давно хотели снять эту картину и убрать куда-нибудь подальше. Однако Игорь сказал: «А вот где моя любимая картина! А я думал, что она пропала. Я наверно заберу ее у вас как-нибудь». Мы сказали, что ничего не имеем против, пусть приезжает за картиной, когда захочет.

Для большинства людей Великая Отечественная война началась внезапно. В то время были такие люди, которые видели вещие сны, их посещали мрачные предчувствия. Некоторые даже видели картины из будущего, что, по мнению астрологов, случается перед трагическими событиями или страшными катастрофами. В детстве слышал, как старик сосед рассказывал об этом. Далее с его слов.

Зимой 1941 года (мне тогда было 5 лет) слышал, как мама рассказывала свой кошмарный, и как оказалось, вещий сон. А видела она большую реку с тонким льдом, в которую входило огромное количество людей с обоих берегов, и там исчезали. Вода в тех местах становилась черной. Мама тогда плакала и говорила, что будет страшная война, хотя газеты и радио утверждали обратное.

Я верю в вещие сны и сны-подсказки. Мне они снятся довольно часто, но запомнились больше всего эти два.

Сон первый

Приснилась подруга. Стоит около ямы, которую роют двое мужчин. Подруга печальная, в темной вуали. Я во сне как бы понимаю, что она умрет, начинаю плакать, переживать. И тут вдали вижу ее дочь, улыбающуюся и спокойную. Я еще подумала, что она или не знает, что мать умрет, или ей безразлично. Даже рассердилась на нее.

После пробуждения, первый порыв был позвонить и рассказать подруге сон. Затем решила, что не нужно ее расстраивать. Но все же позвонила, узнать, все ли у нее в порядке. Она сказала, что все нормально. Но я знаю, что сны могут сбываться не тот час, а через несколько дней. Поэтому и провела их в тревоге.

Дней через пять позвонила подруга, рассказала, что умерла ее соседка, с которой они были очень дружны. Так как она одинока, пришлось подруге заниматься ее похоронами. Мне было жаль внезапно умершую женщину, которую я тоже знала. Я поняла, что мой сон был как раз об этом.

Незадолго до Пасхи мы с дочкой крупно поссорились, и она, сказав в мой адрес злые слова, ушла из дома. Месяц я ее не видела, не находила себе места, переживала. К празднику освятила яйца, испекла кулич, как всегда, и думаю: «кто есть-то теперь будет? Одна я осталась».

Уснула вся в слезах. И вдруг вижу сон, будто Алена моя идет по дороге от нашей церкви, вниз под горку, прямо мне навстречу. Подходит и говорит: «Прости меня, мама, Христа ради, я так перед тобой виновата!». И протягивает мне яичко пасхальное, крашенное золотым. «Мне старушка какая-то в храме его дала и велела тебе отдать!», — говорит дочь.

Проснулась я и сразу почувствовала, что как-то легче мне стало. А в обед Алена пришла домой. «Мама, — говорит, — мне такой сон ночью приснился, я просто места себе не находила!». И рассказала, что снилось ей, будто она в храм пошла, а там к ней старушка подошла какая-то незнакомая и подала золоченое яичко со словами: «Отдай матери да прощения попроси!». А дальше вышла она из храма, стала спускаться под горку, и я будто навстречу иду. И все как в моем сне!

Семья у нас была большая (пятеро детей) и дружная. Все уже умерли, а я в семье самая младшая. Все мы жили в одном городе, кроме средней сестры Кати, она жила в Алма-Ате. Телефоны стационарные тогда были не у всех, а мобильных и в помине не было. К своим братьям и сестре я добиралась на велосипеде.

И вот однажды мне приснился сон. Покойная наша мама тянет за руку младшего сына Толю. А я оказалась между ними и резко оттолкнула маму от Толи. Он ушёл, шатаясь, в сторону трассы. Я смотрю ему вслед. Толя добрался до трассы, и падает посреди дороги в лужицу и барахтается в ней. Было темно. По дороге ехало много машин с включёнными фарами, и все они объезжали лужицу, в которой лежал мой брат.

Через день я поехала к старшему брату Виктору и рассказала сон. А его жена Валя сообщила, что Толя лежит в больнице с инфарктом. Тогда он выжил. Покойная мама не забрала его к себе в мир иной. Но через полтора года инфаркт повторился, и его не спасли. Он умер в 62 года.

Свою мистическую историю о том, что произошло после похорон мамы, я уже писала. Теперь о снах-предупреждениях перед маминой смертью. Они начали сниться за полгода до траурной даты. А за два месяца до того как мы узнали о страшном диагнозе мне снились чуть ли не каждую ночь все мои покойные дедушки, бабушки и даже папа, который на тот момент уже 10 лет как умер. Они ничего не говорили пророческого, просто снились. И такое количество покойников во сне пугало. Я понимала, что они своим появлением о чем-то хотят предупредить, но я не понимала о чем.

Так же снилось, что в моей квартире пол в прихожей и кухне горит со стороны подвала. Доски по стыкам обуглились, и я вижу, как огонь полыхает в подвале и вот-вот ворвется в квартиру, а интерьер кухни почему-то как в заброшенном здании: краска облупленная какого-то блеклого зеленого цвета, из мебели — покосившаяся раковина и старая газовая плита.

За месяц до постановки диагноза снится мне, что я на улице наблюдаю, как чей-то дом горит изнутри, а огня не видно, но понимаю, что он горит. И вдруг, печная труба, которая на крыше, раскалывается и падает к моим ногам. Утром я рассказала свой сон маме. Она пояснила: «Комин во сне рушится к смерти». Но даже тогда мы и предположить не могли к чьей это смерти.

В детстве, лет до десяти, часть лета я проводила в небольшом посёлке под Екатеринбургом. Там жила семья моей тёти, у них я и гостевала. Посёлок был рядом с лесом и казался сказочным, отчасти из-за старых деревянных домиков дореволюционной застройки. Воспоминания о том времени очень тёплые: были друзья, вечерний чай с пирогами во дворе, речка и лес с земляникой, даже по родному дому не было желания поскучать.

Но однажды я заболела, вечером быстро подскочила температура, и сбить её никак не удавалось, так как тётя была врачом, она начала меня лечить. Позже, оценив состояние, решила понаблюдать за мной и, если всё будет ухудшаться, везти в город. Решение было верным, так как утром я пошла на поправку. Но вот ночью произошло то, что не даёт мне покоя и по сей день.

Я проснулась посреди ночи, по ощущениям часа в два-три, было темно и тихо, как бывает только в небольших селениях, где нет скоростных дорог и постоянного движения. Чувствовала я себя абсолютно здоровой, лишь небольшая слабость, как после болезни. Пару мгновений я просто лежала, а потом услышала странный стук, совсем слабый, во входную дверь. Отчётливо помню, что страха не было совершенно.

История произошла в начале лета 1982 года. Работал я оперуполномоченным в одном из райотделов милиции города. В районе, который я курировал, случилась квартирная кража со взломом. Взяты были приёмник «Океан», два обручальных кольца, золотая цепочка, около 900 рублей и кое-что из продуктов.

Прибыв на место, не обнаружили никаких следов: всё было вытерто, никаких зацепок. Хозяева были в это время в отпуске на юге. Выполнив все формальности, вызвали из ЖЭКа слесаря, он вставил новый замок, и дверь опечатали. Хозяева были известными в городе людьми, и начальство слегка давило на нас. В перспективе дело обещало «повиснуть» надолго, если не навсегда. Вся агентура была поднята на ноги, но никаких дополнительных сведений так и не находилось. Все склонялись к тому, что воры были залётные. Но сейчас о главном.

Я никогда не верил в сны, да и не запоминал их толком. И вот снится мне сон, где прокручивается вся эта ситуация. Мы с группой снова в этой квартире, и один из наших сотрудников находит закатившуюся под кровать пуговицу от военного кителя. Потом всё во сне перемешалось, стало неясным, только перед тем как окончательно проснуться, я услышал чей-то голос: «Спроси у военного, у Васи».