Это произошло за день или два до Нового 2015 года. На нашей Ярмарке, пишу с заглавной буквы, так как Ярмарка у нас многозначительное название — это и остановка так называется, и потрясающий рынок, на который все ходили как на праздник. Почему ходили (пишу в прошедшем времени), это долгая история, сейчас этой замечательной Ярмарки нет, несмотря на протесты народа, ее снесли, но речь сейчас не об этом.

Так вот, где-то за день или даже в последний день старого года я, как и многие другие наши труженики делала покупки, можно сказать в последний момент. А наша Ярмарка состоит из трех ворот, и когда заходишь в средние ворота, то в начале расположена небольшая открытая площадь (как-бы фойе или холл в помещении), а поодаль начинаются торговые ряды.

В 1989 году в квартире проживали престарелая бабушка и её дочь, нынешняя хозяйка квартиры, со своими взрослыми детьми — внуком и внучкой бабушки.

В 1988 году бабушка, упав в квартире, сломала шейку бедра. Дочь самоотверженно подняла её на ноги. На это ушло семь месяцев. Но характер бабушки круто изменился: слегла она одним человеком, встала совсем другим — недобрым, жёстким. Изменился даже её облик: лицо приобрело неприязненные черты, глаза стали совсем иными, в них горел какой-то мрачный огонь. Постепенно эти изменения стали приобретать всё большую определённость.

Хочу рассказать один забавный случай, произошедший со мной недавно, дело было летом. Живем мы в многоэтажном доме на шестом этаже. Родители мои часто работали в ночь, и я оставалась дома одна.

И вот как-то сплю я и слышу странные звуки, какое то скрежетание и царапанье доноситься с балконной двери (домашних животных у нас нет). Я лежала некоторое время и прислушивалась, нет, не показалось, теперь уже явственно, за дверью балкона кто-то скребется, пытаясь попасть в квартиру. Стало не по себе, решила проверить, но как только подошла к двери, все затихло. Я осмотрела балкон – никого. Кто это мог быть, гадала я, с этими мыслями легла в постель и заснула.

Это было в 1947 году. Бабушка была врачом и вышла замуж за своего одноклассника Павла. Она работала в больнице, а место его работы не знал никто из родных – это было государственной тайной.

Шло время, родился ребенок. Молодые на лето сняли дачу в Подмосковье, но Павла срочно отозвали на работу. Договорились, что Катюша с ребенком останется на даче с хозяйкой, а он вернется, как только освободится. Стояло теплое тихое лето, ярко светила луна. Бабушка спала в саду под раскидистыми липами. И вдруг она услышала стук в калитку. Такой стук был ее с мужем условным сигналом. По стуку она знала, что Павел пришел домой с работы, на двери их старой квартиры не было звонка.

Я много чего видела, вернее, много кого, особенно в детстве. Тех, кто обычно наводит страх и ужас на обывателей, а потом, эти самые обыватели начинают очищать своё жилище всеми возможными способами, ну, в общем, кто как умеет, все средства хороши, лишь бы помогло.

Я — человек не пугливый, а в детстве вообще страх у меня напрочь отсутствовал. Примерно в семь лет я начала видеть дома некую сущность, я её называла «медведь». Ростом она была почти с меня, очень толстая, почти круглая и лохматая, сзади был короткий хвостик. Ну, просто вылитый медведь, только ходил он на задних ногах-лапах, словно человек. Появлялся медведь обычно днём, кода не было родителей. Раньше ведь как было? Взрослые на работе, а мы, дети, из школы сами домой приходили. У всех на шее висел ключ на верёвочке, чтобы не потеряли.

Новость была настолько шокирующей, что даже слова подобрать было трудно.

— Конечно, я приеду! — Катя закивала, хотя понимала, что в телефонном разговоре брат подруги ее не видит. Молодая женщина повесила трубку.

Наташа была ее лучшей подругой, даже не со школы. Честно признаться, она не помнила, когда впервые увидела ее. Казалось, Наташка была рядом всегда. Семья ее жила в соседнем доме, и их мамы гуляли вместе с детьми. Пока молодые мамы коротали время за приятельской беседой, девочки играли вместе на площадке. В саду они оказались в одной группе, затем и в одном классе ближайшей к их дому школы. Были у Кати и другие подруги, но самой близкой всегда была Наташа. Девочки словно дополняли друг друга. Катя — порывистая, темпераментная, Наташа — домашняя, спокойная, рассудительная. Катерине лучше давались гуманитарные науки, Наталье — точные. На контрольных они всегда помогали друг другу.

Это произошло в те времена, когда просторы страны бороздили челноки со своим товаром. Жилось плохо даже трудно сейчас представить до чего плохо.

У меня двое детей, младшая была совсем маленькая. Когда стало рушиться все, чем мы жили, я очень испугалась. Часто плакала от страха, на что покойный уже муж говорил: «Делать тебе нечего что ли, ревешь? Надо немного потерпеть и все наладится, попустит». Говорю: «Да, наладится! Развалить-то всегда легче и быстрее, чем построить! Такое творится, кто знает, ни придет ли время, когда детей нечем будет накормить?».

У нас рядом с домом был небольшой магазинчик, где были отделы с посудой, обувью, одеждой и хоз. товарами. И однажды зайдя туда, я обнаружила, что в двух отделах на полках стоят жестяные садовые лейки. Полностью все полки заставлены этими лейками! И в остальных отделах полупустые полки. Я была в панике такой, пришла домой и проревела весь вечер. И потом решила, что киснуть мне нельзя, есть дети. И мы стали выживать.

Эта история произошла со мной, когда мне было всего 4 года. Но я этот случай очень хорошо запомнила.

Мы остались одни дома со старшим братом. Он меня старше на 8 лет, то есть, ему на тот момент было 12. Мы жили на улице, где все друг друга знали, поэтому мы ничего не боялись и сидели с открытой дверью. Более того, со своим братом я вообще ничего не боялась.

Был белый день, мы сидели, рисовали, и вдруг раздался стук в дверь. Брат встал, чтобы открыть. Это могли быть его друзья или соседи – к нам все время кто-то заходил. Но вдруг со мной что-то произошло, я побежала наперерез брату и повисла на его шее, умоляя не открывать дверь сразу, а сначала спросить, кто там. Максим сначала хотеть меня пристыдить: «И чего ты испугалась? Кто бы там ни был, я ему покажу!». Но меня не на шутку била дрожь. Я держала брата изо всех сил, умоляя не открывать. Макс никогда ничего и никого не боялся, но, глядя на меня, он почему-то поверил. Мы тихо подошли к двери и увидели, что крючок снят, то есть мы сидели не запертые! Я тихо-тихо накинула крючок, а Максим спросил: «Кто там?».