Художественные мистические рассказы

Этот случай произошел в далеких сороковых годах в послевоенное время. Но известен стал гораздо позднее, а именно в последнее воскресенье июля 1958 года.

Новички день ВМФ на судне отмечали тайно, справедливо опасаясь всевидящего ока вахтенного. Новенький эсминец «Настойчивый» в составе Северного флота базировался в Североморске. На палубе задувал ледяной ветер, и трое матросов укрылись в каюте. Водка была спрятана надежно.

Времени для празднования было совсем немного, и компания торопливо осушила бутылку, поминутно прислушиваясь к звукам в коридоре. Все трое служили третий месяц, попав на корабль по чистой случайности. Один из матросов, Иван, захмелел почти сразу и вдруг сказал:  «Я ведь, ребятки, историю такую знаю, каких вы и не слыхали». Товарищи попросили рассказать. Далее от лица рассказчика.

Было мне десять, мы с отцом ездили частенько на Шилку рыбачить. Шилка – речка в Забайкальском крае. Жили мы тогда в деревне Алексино, потом в Читу перебрались. Рассказ пошел дальше.

Однажды осенним холодным вечером мы с девушкой Софьей возвращались домой из кинотеатра. Там же мы с ней и познакомились. Показывали какую-то старую мелодраму, на которой я уснул уже через 20 минут.

Моросил небольшой дождик. Наш путь домой проходил через большой парк и единственное желание было побыстрее добраться до тёплой квартиры. В такую жуткую погоду в парке естественно не было ни одного человека, лишь только дворник повстречался нам на пути. На вид ему было уже за 70, он подметил опавшие листья. Заметив нас, он что-то пробормотал себе под нос и отошёл в сторону, освободив нам дорогу. Только жёлтые фонари освещали нам дорогу.

Неожиданно Софья заметила, что на одной из лавочек сидит странная девушка с абсолютно седыми волосами, хотя ей было не больше 30 лет. Она просто смотрела впереди себя грустными глазами, и казалось, даже не моргала. С ней явно было что-то не так.

Чердак был неуютным и сумрачным. Его пол оказался изрядно покрыт слоем многолетней пыли. Сквозь небольшое грязное окошечко нехотя пробивался тусклый дневной свет, который был не в состоянии рассеять притаившуюся в углах тьму. С первого взгляда становилось понятно, что сюда уже давно никто не поднимался. Может быть, из-за бессмысленности данного действа, так как кроме детского стульчика, стоящего возле стенки, и явно побывавшей во множестве передряг лопате для уборки снега, тут больше ничего не находилось. Конечно, если не брать в расчёт песка и пыли, скопившихся здесь.

Эта история произошла со мной, когда я учился в медицинском колледже на 2 курсе. Тогда я считал себя взрослым и самостоятельным. Папа не хотел, чтобы я жил в общежитии, так как там я мог связаться не с той компанией. Из этих соображений меня отправили жить в квартиру моей тети. Сама же тетя Наташа на тот момент работала в Польше и была не против того, чтобы я у нее пожил. Мне было немного неловко, ведь квартира то трехкомнатная. Но слово отца для меня – закон. Родителей ведь надо слушаться, верно?

Чуть ли не каждые выходные я звал своих друзей к себе. Там мы устраивали шумные дискотеки до глубокой ночи и напивались до беспамятства. Частенько на нас жаловались соседи, были проблемы с полицией. В той самой квартире я провел первую ночь со своей однокурсницей. У меня много воспоминаний, связанных с этим местом. Но после одного случая, который оставил большой отпечаток на всей моей жизни, меня передергивает даже об одной мысли о той девятиэтажке, в которой я некогда жил.

В тот, уже почти далекий год, лето выдалось особенно жарким. Полуденное солнце светило ярким зноем. Казалось, вся зелень изнемогает под палящими лучами. Небо было высоким и голубым, с редкими белыми облачками, словно небрежно разбросанными ватными кусочками на нем.

В этот день пришел ко мне старый друг, причем явился в последний раз, как позже я потом все поняла. Уже ходил около недели ко мне на дом, выполняя техническую работу. Знали мы друг друга давненько, еще с «прошлой» жизни.

Игорь сделал мне предложение, подарил помолвочное золотое колечко в «традиционной» красной бархатной коробочке. Отлучился уладить кое-какие дела, обещал вернуться в скором времени. На мой звонок через промежуток времени не ответил. Отпуская его тогда, у меня почему-то было чувство, что я его вижу в последний раз. Он меня уговаривал не тревожиться. Я старалась гнать все нехорошие мысли прочь.

Я недавно нашёл книжку в городской библиотеке. У нее нет обложки, не указан автор, а из описания только надпись на закладке «ПЕТЛИ».

Я не знаю, как объяснить то, про что там написано. Это как говорить о Боге, он вроде есть (иначе, кто всё это создал), но в тот же момент люди строят теории, чтобы опровергнуть его существование. В книге говорится о мире, мире наших снов, где все наши сны воплощаются в реальность, но непросто так на ровном месте, а в неких куполах, которые отмеряют границы сна.

Я прочитал, что мир Петель раньше был похож на наш, но в какой-то момент в нём начали проецироваться наши сны, или наоборот. Теперь мир Петель представляет собой степь с электропроводными башнями до горизонта. Автор говорит, что в петлях есть люди из нашего мира, их зовут странники. Это люди, вошедшие в петли из-за осознанного сна или путём ритуала (о ритуале там ни слова). Есть Паладины (интересное название). Это люди, которые лежат в нашем мире в коме. Их сила больше чем у странников, но если они умрут в петлях, то умрут в нашем мире тоже.

Она знала, что умрет и уже совсем не обращала внимания на одежду, что висела на стене за спинкой больничной кровати и на обувь стоящую под ней, потому что знала, никогда больше не придется ей выйти из этой палаты своими ногами. Слишком молода, чтобы умереть, но изменить ничего нельзя. И бодрые голоса врачей их постоянные недомолвки уже не вселяют даже капли надежды.

Так лежала она глядя в белый больничный потолок и думала о том, что 17 лет все-таки очень мало и о маминых глазах, смотрящих на нее с наигранным весельем, но откуда ей знать, что темные круги под глазами и краснота белков выдают ее действительное состояние, бессонные ночи и слезы.

Куда-то запропастился Миша, не заходит уже второй день. Ну да ладно, ведь он же не знает, как трудно ей и пусто на душе. Наверно занят, как всегда. Пускай, ему жить, она прощает его уже сейчас, ведь завтра может не успеть.

Вечер. Хорошо все-таки, что маму удалось отправить домой, пускай отдохнет, силы ей еще понадобятся и уже очень скоро. А Миша так и не пришел, конечно же, он занят сегодня, ну ничего, завтра он обязательно придет и принесет цветы, хотя последнее время он этого не делал. Но она вовсе не обижалась, ведь у него еще будет возможность прийти к ней пусть даже уже не в больницу и тогда он обязательно придет с цветами.

Дэн остановился и огляделся в отчаянии и недоумении. Он же хорошо знает эти места, как он мог заблудиться? Столько раз ходил в походы с классом, хорошо помнит каждую веточку, каждый кустик, и вот на тебе! Конечно, юноша понимал, что заблудиться в лесу может каждый, сколько детей и пожилых людей пропадает в, казалось бы, знакомых местах. Но самому Дэну было уже 16 лет, и он, как и все ребята его возраста, считал, что с ним это случиться не может. Да и ничто не предвещало такого. Заранее договорились, кто пойдёт, собрали группу, взяли то, что им может понадобиться в походе, места знакомые. Кроме того, с классом пошёл учитель.

И всё-таки Дэн заблудился, когда его послали набрать веток для костра. Парень старался не отходить далеко от места стоянки, но, видимо, где-то всё же не туда свернул из-за собственной невнимательности. Только так он мог объяснить то, что заблудился. Смысла кружить по лесу в поисках стоянки не было.