Это случилось зимой 1982 года в одном из таймырских рабочих посёлков. Моя мама, представим её, как Елену, решила год до поступления в институт прожить с родителями, это дало бы ей преимущество на большой земле, так как годовой стаж работника севера в советское время служил этаким бонусом на вступительных экзаменах. Для неё это было шансом обойти весьма хитрую систему ограничений и блатов на интересующем факультете.

Но пусть вас не смущает причина, поскольку простым такое решение кажется лишь по первому взгляду. Представьте себе городскую девушку в условиях поселковой жизни у Полярного круга? Вокруг тайга, а где не тайга, то уже тундра. А рабочий посёлок — это брошенные посреди лесов и болот вагончики или бараки. Дорог практически и нет, есть колея и направления. За место машин зимой вездеходы и снегокаты. А всё сообщение с цивилизацией по рекам и вертолётами, которые бывают в тех краях от случая к случаю. Из всех развлечений самое популярное то, что приносит дополнительную пользу — охота и ловля рыбы. У тех, кто побогаче дома есть и телевизор. Люди живут простые, чаще добрые, но не жеманной добротой, а скорее таким самобытным позитивом. А чего унывать то? Работать надо.

От этой истории бросает в дрожь, но вы ее дочитайте до конца. Ее я услышала еще в детстве.

Это происходило в соседней деревушке, рядом с которым располагалось глубокое озеро. И на это озеро любила ходить влюбленная пара. Паренек был самый высокий и красивый в деревне –  брюнет с черными глазами. Девушка-красавица была светловолосая и зеленоглазая. Они любили по вечерам сидеть на бережку озера, девушка пела песни и плела венки. Обычно они возвращались домой очень поздно. Родители недолюбливали такие свидания, девушку редко отпускали на встречи с юношей, но она постоянно сбегала к нему.

И в то время на деревню опустилась страшная засуха, начался голод. Дожди все не шли и все уже подумали, что грядет смерть. Родители совсем перестали отпускать красавицу-девушку на свидание юноше, а он в это время сидел у берега реки и ждал ее.

Однажды он, видимо, хотел достать для нее цветущую лилию – да и утонул, несчастный, в прохладной воде, не смог выбраться из топкого места. Об озере давно ходила дурная слава, она была похожа на болото. Лишь одно в нем было прекрасно: оно цвело, цветов было много разных, но люди не купались там и боялись туда ходить.

Мой сын Коля с друзьями отправился на рыбалку. Ловили ребята с моста, и надо такому случиться, чтобы в азарте мой сынок так перегнулся через перила, что камнем полетел в реку. Как потом выяснилось в больнице, он ударился головой о камень и потерял сознание, а так он бы наверняка выплыл… Тысячу раз там ребятишки ловили рыбу – и на тебе!

Прошло десять минут, пока Колины друзья бегали за помощью, а он лежал, уже бездыханный, на дне темной и грязной реки. К тому времени, когда Коленьку вытащили на берег, у него уже не прощупывался пульс и отсутствовало дыхание. Надежды не было никакой. Однако откуда его спасителям было знать, что мальчик переживает состояние пребывания вне тела.

— Мне казалось, что я лечу в какое-то место, где я никогда не бывал. Я приблизился к туннелю, а затем оказался внутри него, — рассказывал позже Коля. — Мне было немного страшно, затем там я увидел своих старых друзей — собаку Кавказа и кошку Пуфку, как бы в замедленной съемке плававших вокруг меня. Кавказ лизнул меня в руку, а я потрепал его по голове. Он потянулся мордой к моему лицу и начал его лизать. Это и заставило меня вернуться назад в свое тело. Я очнулся и увидел вокруг себя толпу перепуганных людей.

На вмятину на левой передней двери обратил внимание Антона водитель Лэнд Крузера, вытащившего буксиром черное баварское авто из сугроба на обочине; сам Антон вмятины не видел. БМВ, которое снесло с дороги на закрытом повороте трассы, идущей через Малый Лесок, ни обо что такое не ударялось, — это Антон помнил точно. Но где-то в его сознании уже тогда что-то противно щелкнуло, и Антон соврал, как с листа: «А-а, это? Это я на прошлой неделе еще…» Какая к черту прошлая неделя — три дня, как купил!

Сомнение, яд сомнений, ад сомнений… «Есть два вида сомнения: одно — свивающее логово во тьме, неподвижное и колючее, другое — всегда ползающее, скользящее и вертящееся. Обычно первое принадлежит молодости, второе — старости…» — это или что-то подобное прочел когда-то молодой Антон у Рериха и помнил всегда. Сейчас, будучи уже далеко немолодым человеком, он лежал и думал о том, что и первое, и второе из рериховских сомнений — оба были его гостями сегодня.

Я знаю, многие из вас наслышаны о «той стороне», куда мы следуем после смерти, ярким подтверждением чего является клиническая смерть. Одни убедились в этом на своём личном опыте, другие же, в том числе и я, знают об этом из уст тех, кто там, к сожалению, побывал, но смог вернуться. Вот одна из таких историй, которую мне рассказала одна, хорошо мне знакомая.

Эта женщина (назовем её тетя Оля) страдает одним тяжелым и неизлечимым заболеванием, с которым можно жить, но последствия его в дальнейшем могут быть разными, в том числе и летальными. Однажды поехала она отдыхать с семьей на море, где ей стало очень плохо и она впала в кому. Врачи все как один говорили: «Готовьтесь к худшему…», но, к счастью, всё обошлось. А теперь непосредственно перейдём к самой истории, далее буду повествовать от её лица.

Ехала я как-то в автобусе в отдаленный район города. Народу в нем было немного, я уже подъезжала к своей остановке, как зашли двое парней. Не совсем еще парни, скорее, мальчишки лет по 15-16. Один, довольно крепкий с виду, взялся обеими руками за поручни у выхода с одной и с другой стороны и полностью перекрыл проход. Автобус был, кажется, «Икарус» или что-то подобное. А на выходе, посредине прохода, стояли поручни, разбивая таким образом выход на две части. Вот в одной части стал один парнишка, в другой – другой и заблокировали выход.

Автобус остановился на моей остановке, а они и не думают подвигаться или выходить. Я стою у выхода и собираюсь выйти. Тот, что был передо мной, стоял ко мне спиной, немного оглянулся на меня, но только руки покрепче перехватил, как видно, решили мальчики пошутить, покичиться удалью молодецкой и не выпустить меня из автобуса.

Дело было на Украине в 90-х годах. Семья наша большая и квартиру нам дали немаленькую, вот в этой квартире и происходили «весёлые» вещи. Оговорюсь, что дом был абсолютно новый, а мы первые жильцы, кто там жил, то есть до нас никаких сумасшедших бабок, самоубийц и т.п.

Сначала вся наша семья начала замечать, что постоянно включается свет. То в ванной, то в туалете, открываются и закрываются двери, что-то падает в комнате, когда там никого нет, но так как семья большая, то все думали друг на друга. Я была в то время ребёнком и особо не заморачивалась на все это. Но стала я как-то замечать, что ночью, когда сплю, ко мне на кровать, как будто, кто-то садится рядом, кровать проминается под весом, и я скатываюсь к краю, просыпаюсь, а у меня ступор, не могу ни пошевелиться, ни сказать ничего… только глаза таращу на стену. Это я сейчас (в 30 с хвостиком лет) узнала, что есть такое понятие, как сонный паралич, да и сомневаюсь я, что это был он.

Каюсь, в 90-е годы я был приличным пьяницей, пил почти каждый день. Но после одного случая — как рукой отрезало.

Напился я, как обычно, после работы. Домой я приходил уже в приличном подпитии и после разборок с женой ложился спать в зале, т.к. жена меня в комнату к себе пьяным не пускала. В тот день пришел я домой уже «тепленький» и сразу лег спать, как обычно, на диванчике в зале. Среди ночи проснулся сходить по нужде, открыл глаза, а в комнате светло как днем. Огромная полная луна светила в самое окно и освещала комнату. Я встал, пошел в туалет, после зашел на кухню выпить воды – сушняк был еще тот, голова гудела как колокол. Напившись из чайника, я собрался было идти дальше спать, но тут мое внимание привлекло что-то на подоконнике. Луна очень ярко освещала и кухню (окна комнаты и кухни выходят на одну сторону). На подоконнике четко вырисовывался какой-то объект, похожий на черное пятно.