Художественные мистические рассказы: страница 12

Суррогатная мать.

— Лидия Константиновна, какие у Вас результаты? Хоть одна выжила?

— Даниил Ярославович! Это невероятно! Они все прижились на задней стенке матки.

— Да. Действительно феноменально! Дайте-ка мне взглянуть.

Доктор медицинских наук в области генетики, забыв от волнения одеть резиновые перчатки, присел на стуле рядом с обследуемой. Взяв головку датчика, он стал медленно водить ею по брюшной полости пациентки, внимательно изучая изображение, выдаваемое прибором.

— Лидочка! Все двенадцать яйцеклеток подают признаки роста! Мы не ошиблись, взяв именно Симочку.

— Да. Даниил Ярославович! Сима – самый подходящий инкубатор. У нее отменное здоровье и олимпийское спокойствие. Она будто понимает свою важнейшую миссию для выживания всего человечества!

Будет ли у нас второй шанс? Мы, когда-нибудь об этом узнаем, и если нам повезет, то может быть, мы им воспользуемся.

Глава первая. Он снова опаздывает

Последний день перед отпуском всегда почему-то очень нервный. Как назло, всплывают лежавшие годами на полках под слоем пыли, давно забытые дела. Ты, вдруг становишься самым нужным работником в офисе, тебя рвут на части, подгоняя и угрожая, что не отпустят.

Вот и сегодня выдался именно такой день. С утра срочно понадобилось внести изменения в проект по требованию заказчика, а заказчики у нас отдельная тема. Сначала они сбивают цену на проектные работы, потом долго раскачиваются, не выдавая задания на проектирование, а в конце начинают подгонять и вносить изменения, которые затрагивают, в лучшем случае, половину конструкций проектируемого здания. В последнее время с заказчиками было туго, работы мало, но по иронии судьбы именно в последний день перед отпуском, я работала, как у нас принято выражаться в таких случаях, не поднимая головы. В рабочей суете я совсем и не заметила, как начали расходиться по домам мои сотрудники.

Я хранитель рода и семьи. Мне шестьсот лет, примерно. Давно перестал считать. Когда-то я был обычным человеком из плоти и крови. Теперь лишь дух.

Мой род крепок и ветвист, поэтому духов-хранителей у него много. Сейчас я берегу одну молодую семью. Их трое. Они недавно приобрели новую просторную квартиру. Хорошее место, мне понравилось. Я, как обычно, устроился в шкафу.

Глава этой новой квартиры и семьи, которая в ней живёт, конечно же, я. Потом Иван, его жена Олеся, а младший Витя. Сразу после переезда моя семья организовала праздник. Люди называют его новосельем. Приходили разные гости. Кто-то радовался за нас, кто-то завидовал. Нашлась женщина, которая пожелала зла. Она украла волосы и фотографию Олеси.

Два преступника Сэм и Билл убегали от полиции. Они уже выбежали за пределы города и находились на берегу моря. Полиция была уже близка, и уплыть на лодке — это был единственный шанс на спасение. Лодка, к счастью, нашлась. Одна единственная. Преступники быстро сели в неё и начали уплывать. Полиция так и не сумела их поймать.

Плыли они довольно долго, пока не увидели землю. Это был остров Гефота. Здесь они отправились на поиски людей. Долго искать не пришлось, только они отдалились от берега, как увидели целую толпу людей. Там был, как будто, целый город. Билл и Сэм попросили людей накормить их и предоставить убежище.

— Ох ты ж, смотри ты! Чуть было не раздавил! Эге-гей, Гриня, погляди, кто тут есть. Похоже, ранен…

— Чего там у тебя, Славка, надеюсь, немчура какой-нидь, иначе отхватишь у меня сейчас, почем зря от дела отвлекаешь.

— Хватит там уже копаться, Боря раз двадцать проверял, карета в полном порядке! – подбежавший к Григорию Славка, сделав дурашливо-любовное лицо, погладил самоходку. – Идите сюда, за мной, покажу, что нашел! Взгляни-ка, живой еще.

Гриша, покинув самоходку, подошел к склонившемуся над чем-то черным товарищу. Подтянулся следом и Боря. В ногах у них лежала крупная черная, с синеватым отливом перьев, птица. Нетрудно догадаться, перед ними лежал ворон. Великолепная по красоте своей птица. Лежал он неподвижно, пристально всматриваясь в лица подошедших солдат. Глазищами своими черными, казалось, буравил душу насквозь и, словно, вот-вот заговорит — столько в этих глазах было разумения и мудрости.

Гаснет за тучами невидимый закат. А в безмолвном лесу густые сумерки. Движется сквозь них одинокий луч света. Это Алексей едет по лыжной тропе на своём “буране“. Несётся с ветерком. Хорошо ему, аж дух захватывает. До родного села чуть-чуть осталось, пара километров. А кругом зимняя сказка. Особенно прекрасны пушистые ели. Сверху крошит редкий снег. Мягкая погода, слабый мороз.

Вдруг, прерывает тишину весёлый смех, и толпа народу закрывает путь Алексею. Еле успевает остановиться. Откуда только взялись?

— Вам что жить надоело? — Возмущается мужчина, — расступитесь, я проеду.

— Не серчай земляк. Куда спешишь? Присоединяйся к нам, — предлагают ему сразу несколько голосов.

Чудовище было здесь. В моём доме, в этой самой комнате. Оно ворвалось через заднюю дверь, что ведёт к опушке леса. Оно напало на мою семью.

Меня предупреждали, рассказывали об опасностях, поджидающих в этих местах, но я закрывал на это глаза. Вот к чему это привело. Я подверг всех риску, не желал ничего слышать. Это плата за мою гордыню. Возможно, я знал, что это случится. Был практически уверен. Но нельзя быть готовым до конца.

Чудовище приходило и раньше. Но я был слишком слаб, чтобы противостоять. Оно ходило кругами вокруг дома, заглядывало в окна, протяжно стонало и скребло когтями по деревянной вагонке. А я ничего не мог с этим поделать. Только наблюдал из темноты дома за этим богомерзким танцем. Я никому об этом не рассказал: с женой мы тогда поссорились, а на работе повертели бы пальцем у виска.

1984 год

Колонна длинной змеей вытянулась у входа в ущелье. Техника остановилась, пока саперы не дадут добро, дальше двигаться нельзя. Ведь здесь идет самая настоящая минная война, немым свидетелем которой был остов сгоревшего БМП, оттащенный к обочине.

К БРЭМ саперного отделения подбежал маленький пухленький солдатик: «Товарищ сержант, все проверено, мин не обнаружил, только что- то неспокойно мне, разрешите еще раз пройтись!». «Добро Швейк, еще раз осмотри все внимательно, в нашем деле лучше «перебдеть!».

Солнце нещадно палило, нагревая металлические корпуса техники до раскаленного состояния, люди изнывали от жары и теряли адекватность. Из кабины ближнего «ЗИЛ» высунулась голова водителя: «Швейк, если через 5 минут мы не двинемся. Я лично выйду и тебе накостыляю!», но сержант быстро поставил на место: «Заткнись, а то челюсть сломаю!».