Когда я впервые увидела своими глазами черную магию, мне было где-то около 5 лет. Моя мама Ирина вышла замуж за отчима, который на 20 лет старше ее и у него уже была семья. Отца я помню лишь одним размытым образом, моя бабушка души в нем не чаяла и любит, помнит его до сих пор (он связался с наркотиками, начал таскать вещи из дома, и баба Валя спровадила его на родину, в Украину).
Отчим попался на редкость жестокий человек, грубый и неотесанный чурбан, не знаю, что мама нашла в нем такого. Она работала в военкомате и меня всюду таскала с собой. Моя мама — женщина цыганских кровей. Смуглая, с черными волосами и красивыми темными, глубокими глазами. Она окончила техникум связи, и впереди у нее было большое перспективное будущее с не менее перспективной работой. За ней бегали столько мужчин! Ее были готовы носить на руках, но она выбирала не тех. Бабушка рассказывала, что мама, будучи студенткой и ребенком тоже, была очень капризной. Её одевали по последней моде, бабушка с дедушкой лезли из кожи вон, чтобы достать ей все лучшее, а в 70-е-80-е годы это было ой как трудно.
Маме нравились парни-донжуаны и плохие какие-то. Ей непременно нужно было их завоевать. Она бегала за ними, забывала о своей гордости и обо всем на свете, не замечая тех, кому она действительно была нужна. Металась от одного к другому.
Эта одна из самых трагичных историй, невольным участником которой мне пришлось стать. История, затянувшаяся на годы. Годы страха, страданий, отчаяния и безысходности. Она продолжается и сегодня. Но теперь уже очевидно, что конец её будет ужасен. Вера в благополучный исход этой трагедии исчезла много лет назад, надежда на чудо тихо умерла, а любовь всё ещё роняет слёзы.
Не могу сказать, что история эта произошла с моей лучшей подругой. История эта случилась с нами. Жизнь сложилась так, что поделиться своими бедами подруге было не с кем. Уж очень личная была эта беда. Поэтому я разделила её горе.
Все знают, что с приходом советской власти начались гонения представителей разных веронаправлений. Карающий меч не обошел стороной и север. Как началась эта бессмысленная заваруха, так и закончилась: шаманы дали достойный отпор, жаль, не все с этого начали. Поначалу сотрудники НКВД и доносчики из местных старались по-честному искоренить так называемый опасный элемент общества, но после неожиданных потерь поняли, что бессмысленное это дело, к тому же и опасное.
1) Жестокий отпор. Был такой шаман, звали его Василий, он один из первых ушел в добровольное изгнание, но перед этим он заявил:
— Я темный шаман, не забывший дорогу к предкам. Клянусь, что я заставлю своей же кровью умыться эту дурную власть.
Это случилось со мной, когда мне было 18 лет. Я боялась одна в пустой квартире и позвала заночевать к себе сестру и подругу. Спать легли где-то в 11 часов вечера. Я не могла никогда спать при свете. В этот раз тоже выключила свет везде, и мы легли спать. Обычно уличный фонарь слегка светил в комнату, но в этот раз было жутко темно, ничего, ни огонечка. Так и заснула.
Очнулась как от какого-то толчка, лежала я лицом к стенке, а тут странное чувство и ощущение, что кто-то смотрит на меня. Повернулась, а рядом у кровати стоит моя сестра в своей комбинашке с тонкими бретельками (раньше такие носили) и молча смотрит на меня.
Мне вообще по жизни не повезло с родственниками, хотя я, как бы они меня ни отталкивали, тянулась к ним. Мне тогда было 13 лет, когда моя мать меня отправила к тете, сестре моего отца. Мне очень не хотелось ехать к ним, и как я ни упрашивала мать, но она настояла, чтобы меня увезли. Мне они не нравились из-за их двуличия и недоброжелательности. Их отношение ко мне и то, как мне жилось у них, не буду описывать. Напишу о главном — о злополучной истории, которая со мной произошла там.
Мне не разрешали выходить на улицу, но я забыла и вышла встречать их с работы, они на ферме работали. Увидел меня парень тетиной дочки и попросил познакомить со мной. А мне-то он не нужен был, и я оставила без внимания его интерес. Только с тех пор тетя и ее дочери меня невзлюбили. Пошептались и вынесли свой приговор, который всю мою дальнейшую жизнь сломал.
По якутской земле раскидано очень много бесхозных домиков, это и охотничьи домики, рыбацкие, или же принадлежащие каким-нибудь отдельным семьям. Национальные якутские домики все однотипные, стены из бревен, стоят бревна в вертикальном положении и под углом, получаются покатые стены. Вдоль стен обычно деревянные кровати и стол в середине помещения.
Зачастую такие домики находятся в глухих и отдаленных местах, хозяева которых умирали и похоронить их было некому. И вот как-то раз мне рассказали несколько историй о таких домиках.
Эта жуткая история случилась со мной, когда я решилась самостоятельно снять с себя порчу. Все началось с того, что я стала болеть — ничего не болит, а встать не могла с постели. Онемели пальцы, потом руки и ноги. Что ни делала, ничего не помогало. Я щипала себя, но не чувствовала боли.
Читая журналы по магии, я прочитала, как узнать, есть ли порча на человеке. Знала точно, кто мог сделать ее мне. Уж очень не хотелось ей, чтобы тайна моего рождения раскрылась. Сама она не смогла бы, помогла ей моя соседка, после того как эта на вид безобидная старушка ей поплакалась.
История эта произошла с моей подругой Наташей. Долгое время она встречалась с молодым человеком, и наступил момент, когда они наконец решили жить вместе. Испытать свои чувства в совместном быту.
Молодого человека Наташи звали Владимир. Отличный парень и душа любой компании. Был у него свой бизнес. Ну как бизнес? Небольшое увлечение в жизни, приносящее доход время от времени: способ заработать самому, не работая при этом на других. Владимир был перекупщик: покупал автомобили, чаще подержанные, и перепродавал их. Особенно удачлив он не был: то везло, то не очень. Иногда приходилось продавать купленный автомобиль ещё дешевле, чем покупал: то не нравился автомобиль людям, то ремонт его дорого обходился, то подворачивался лучший вариант, для покупки которого требовалось срочно продать имеющийся, пусть даже за меньшие деньги.
Наталье этот его «бизнес» абсолютно не нравился. Много раз она пыталась убедить Владимира устроиться на работу, например, в автосалон менеджером. Но он не хотел — очень верил в свою удачу, которая обязательно придёт.
