Она пришла, как приходила снова и снова. Холодная, чужая, жуткая. С неестественно бледной кожей, пахнувшими тиной волосами, светло-серыми печальными глазами. Когда-то близкая, родная, а теперь невыносимо далёкая.
— Не боишься?
Она улыбнулась. Её улыбка притягивала и отталкивала одновременно. Женька помотал головой, взял в свою руку чуть синеватую, утратившую тепло девичью ладонь.
— Зря, — видение усмехнулось.
— Динка, ты же не причинишь мне вреда? — молодой человек, не отрываясь, смотрел в тусклые, до боли знакомые глаза той, что когда-то было его подругой, полным надежды взглядом.
Был ясный и тёплый зимний день. На вокзале было шумно и оживлённо. Приезжали и уезжали поезда, пассажиры, дожидающиеся своих поездов, обсуждали между собой новости или просто общались, а их дети знакомились между собой и играли вместе. Те, кому уже удалось купить билет на свой поезд, в ожидании своего поезда читали газеты или перекусывали купленными здесь же в привокзальном киоске пирожками и минералкой. А те, кто ещё билета не купил, спешили к кассе, на ходу спрашивая у тех, кто уже толпился возле кассы: «Кто последний?».
Лишь один из всей этой шумливой и весёлой толпы не разделял всеобщей радости по поводу редкого тёплого зимнего денька. Это был молодой солдат лет примерно 18-19, в коричневом солдатском пальто. Он был очень угрюмый, мрачный, ни с кем не пытался заговорить, на вопросы отвечал молчанием и взглядом исподлобья, лишь только качал на руках младенца примерно трёх месяцев отроду, завёрнутого в кусок какого-то старого и рваного одеяла.
С 19 лет я жила со старшим братом в отдельной квартире, которую родители подарили ему на совершеннолетие. Мой брат работал администратором ресторана. И после рабочего дня рассказывал мне все события, происходящие на работе. Эту историю я поведаю вам от первого лица. Далее со слов моего брата.
28 августа пришла к нам на работу новенькая. Зовут Катя. Пришла работать официанткой, была взята сначала на испытательный срок, потом взяли насовсем. Катя была невероятно худой и бледной, мне постоянно казалось, что ей плохо. Её серые глаза были огромными. Никогда не видел ни у кого таких глаз. Катя хорошо проявила себя на работе в первый же день. Обслужила наших самых привередливых клиентов. Обычно новички срывались на них и убегали, но не Катя.
Странник наклонился, чтобы осмотреть мёртвую. Зарывшись в листья, её тело кожаным мешком распласталось по земле. Тот был почти пуст: внутренности кто-то надъел. Лица нет, содрали вместе с грудью. Вместо неё зияли вмятины.
«Глубокие раны: наверное, хищник». Мужчина провёл по волосам жертвы. Рыжие, на фоне бледной листвы они горели ржавчиной. Как у той, кого он искал. Скиталец повернул тело на бок. На месте родинки была рана. «Не факт, что это ты, нужно проверить». Он вынул из-под воротника амулет: кольцо на верёвке. Коснувшись пальцев трупа, попытался надеть. В уставшей голове шевельнулась память.
Перед глазами всплыл женский образ. Вот она, с тонкой улыбкой. Закутавшись в свет трактирной лампы, прячет под ресницами голубые бездны. Бархатные губки что-то шепчут. Слова блекнут в томном поцелуе, как и сама рыжая Мадонна. Вместо неё лес и мёртвая жертва. Кольцо застряло на пальцах последней. «Значит, не подходит».
Тот день был самым длинным днём в году. Стояло тёплое лето, июнь месяц. Одна очень хорошая и красивая девушка, жившая в одной из деревень, отправилась погулять в лес, в надежде найти там дары природы. Пошла она одна, так как у неё было желание побыть одной в лесу. Но желание это было и не совсем её.
Уже после полудня девушка понимала, что скоро надо возвращаться домой, но ей так этого не хотелось, будто что-то удерживало её и не хотело отпускать. И это отчасти было действительно так. Всё это время всё глубже и глубже в лес, всё ближе и ближе к болоту её вёл жуткий бес, которому она уже давненько приглянулась. Но только сегодня он мог так сильно на неё воздействовать, и он не собирался упускать эту возможность.
Намерения у него были самые недобрые. Не зря он вёл её к болоту. Он хотел утопить её, и тогда у него будет больше власти над её душой, и она будет ему служить во всём. По судьбе девушке было написано быть счастливой, и он просто не находил другого выхода, как поработить её.
Невыносимая жара заставила Тоню покинуть раскаленные стены города. Оседлав велосипед, она помчалась в Рощино, на чистые пруды, чтобы искупаться перед сном, полюбоваться закатом да глотнуть свежего воздуха.
Путь лежал недалекий, шестнадцать километров по ровному тракту. Приятная физкультура на педалях с ветерком, которого так не хватало в эту знойную пору. Мимо девушки пролетали нетронутые поля, чернеющие пашни, цветные крыши дачных домиков, редкие лесопосадки и ревущие автомобили. Последние очень раздражали.
Едва не достигнув Рощино, Тоня чуть не сбила старика, внезапно появившегося из кустов. Резко затормозив, она всё-таки задела его колесом по коленке, после чего извинилась раз десять.
Жизнь приготовила для меня море удивительных, странных, иногда даже пугающих событий. Одним из таких событий стала случайная встреча с Асей.
В тот день я ехала с учёбы домой на маршрутке. Как только зашла и заняла место, я начала обыскивать карманы куртки в поисках мелочи. Но её там не было.
Слышу голос водителя:
— Девушка, которая зашла последней, передайте за проезд.
Лихорадочно начинаю обыскивать и портфель, но чёрт — ни одной копейки! А в кошельке только пятитысячная купюра.
И тут девушка, сидящая за мной, говорит:
— Держи.
Ворочаясь с боку на бок, Марина никак не могла провалиться в сон. Он всё не приходил и не приходил, хотя время на настенных часах показывало два часа ночи. Было неуютно ночевать одной в пустынной квартире, прислушиваясь к отдалённым звукам изредка проезжающих под окнами дома автомобилей. От продолжающегося целый месяц летнего зноя духота не покидала спальню даже ночью. Ужасно захотелось пить.
Наощупь в темноте, босиком и в ночной рубахе она побрела в кухню, чтобы утолить жажду. Сквозь звон струящейся из крана воды Марина услышала тихий голос, зовущий издалека.
— Се-рё-жа!
«Кому-то тоже не спится» – подумалось ей.
— Се-рё-жа! – Продолжал отдалённо звать женский голос.
