Я стоял на остановке и ждал свой автобус. Сегодня мне выпала ночная смена на работе, был ещё не поздний вечер. Но так как была осень, уже стемнело, и огни окон пятиэтажек и фонарей отражались в лужах. Погода стояла мерзкая, как это часто бывает в начале ноября. Дул холодный ветер, раскачивая беспомощные голые деревья. Я был погружён в свои мысли: недавний развод, ссора с другом из-за мелочи, неприятности на работе, а проклятая осень помогла всем этим событиям вогнать меня в депрессию.
Но вот, отвлёкшись от грустных мыслей, я обратил внимание, что автобуса всё нет и нет. Проклиная этот единственный маршрут, который идёт до моей работы, я решил пойти пешком, было не очень далеко. Я пошёл по немноголюдным промозглым улицам, мимо унылых серых домов и кафешек с яркими вывесками. Сейчас бы зайти в одно из них, погреться, попить кофе, а я иду по этому холоду на свою скучную работу, и завтра будет то же самое, и послезавтра.
Эйстейн из Швеции был странным парнем. Его внешность пугала многих людей, живших в одном доме со мной. Про него всегда рассказывали страшные истории, и я хочу тоже поведать вам о нём.
Наш район населён, в основном, пожилыми людьми, и криминальных случаев не наблюдалось долгое время. Иногда можно было встретить гуляющих по парку влюблённых или шумные компании из соседних районов. Хулиганства ограничивались лишь надписями на стенах в подъездах.
Жила-была одна скромная, тихая семья. Отец, мать и их уже повзрослевший и окончивший училище единственный сын. Ребёнок у них был долгожданный и родился довольно поздно, когда им обоим было уже почти под сорок лет. Они всячески его лелеяли и оберегали, боясь даже отпускать с ночёвкой к друзьям.
Но в один прекрасный день он пришёл с горьким известием для родителей. Он сообщил им, что его отсрочка от службы в армии закончилась, и что втайне от них, боясь, что они будут всячески этому препятствовать, прошёл военную комиссию. Он годен, и уже через три недели ему нужно будет покинуть отчий дом.
Один мужчина возвращался поздно домой с работы. Было уже темно, светили фонари, и на вечерних улицах засыпающего города уже почти никого не было, кроме одиноких прохожих.
Мужчина спешил домой, мечтая, как он придёт, дверь ему откроет жена, вытирая полотенцем руки, измазанные в муке, а с кухни будет доноситься вкусный запах жареных котлет, супа и чего-нибудь ещё невыразимо вкусного, и жена скажет: «Что ты так долго? Я уже успела приготовить ужин, напечь пирожков, твоих любимых, с печенью трески!», а из детской ему навстречу выбежит сынишка, пуская слюнки и лопоча что-то невразумительное, но невыразимо милое.
Не успела. Теперь ночь. Повозка, нагруженная ломанной мёртвой берёзой, виляла, заваливаясь вбок. Хлеба хотелось меньше, чем спать. Так бывает, когда долго на холоде. Найда бросила верёвку, за которую тянула сани, и упёрлась оголившимися коленями в снег. Мышцы гудели. Только бы не уснуть. Найда запрокинула затылок и увидела звёзды. Три. Четыре. Яркие. Одна на самой верхушке ёлки, словно рождественская.
Кто-то фыркнул. Найда опустила взор и ослепла на мгновенье. Сосредоточившись до боли в сосудах, девочка выявила крупное тело волка, развалившегося на снегу. Ей стало страшно. Господин Берен говорил, если волк один, то есть шанс уйти целым.
Найда нащупала верёвку и, стараясь не делать резких движений, поползла дальше. Хищник бесшумно поднял морду и тут же положил её на передние лапы. Найда замерла. Откуда-то взявшееся чувство сострадания помешало ей разумно покинуть чужую территорию. Странно было то, что волк ни разу не оскалился, хотя бы для предупреждения. Он повёл ушами. Найда различила светлые глаза. Они зелёные, как у неё. Тяжёлое дыхание нарушало январскую тишину. Два существа уставились друг в друга.
Меня зовут Ричард. И я хочу рассказать вам свою страшную историю. Верить или нет — решать вам.
Со своей женой Мередит я познакомился и начал встречаться ещё в колледже. Мы учились в одной группе. Поженились в год получения дипломов и с головой окунулись в карьеру: я стал успешным юристом и партнером компании, Мередит под покровительством своего отца открыла консалтинговую фирму. Когда нам обоим стукнуло по 35, мы задумались о потомстве, наконец-то мы сможем дать нашим детям все самое лучшее, не зря все-таки столько работали.
Забеременеть Мередит удалось только в 37 лет. Беременность протекала тяжело, сказывался возраст. С третьего месяца и до самых родов над нами, как проклятие, висела угроза выкидыша. Роды у жены начались за три недели до установленного врачами срока, и протекали очень тяжело. Настолько тяжело, что в какой-то момент акушерка, вышедшая из родильного зала, посоветовала мне и моим теще с тестем «молиться о благоприятном исходе». Но медицина и врачи не всесильны. Мою жену, мою любимую Мередит им спасти не удалось. Уходя, моё солнце подарило мне свой самый яркий лучик — нашего долгожданного сына Лукаса.
Он шёл по многолюдному проспекту. Дождь лил, как из ведра. Люди, кто с зонтами, кто, прикрывая головы пакетами, бежали мимо него, пытаясь скрыться от типичного летнего ненастья. Удивительно, как в наше время можно оставаться невидимкой, даже будучи в толпе…
…Это все случилось, когда Роме ещё не было пяти. Однажды, гуляя на детской площадке под не особо рьяным вниманием своей бабушки, мальчик решил сделать так называемое «солнышко», когда качели делают полный оборот. Не удержавшись, Рома упал, ударившись виском об валявшийся рядом камень.
Дальше были крики бабушки, приехавшие в панике родители, скорая. Рома получил серьёзную черепно-мозговую травму, несколько недель провёл в реанимации, а потом полтора месяца в больнице. Но человеческий организм, несмотря на внешнюю хрупкость, достаточно сильная система, а детский организм сильнее в разы. Спустя полгода о несчастье напоминал только шрам на виске Ромы, да появившаяся гиперопека бабушки.
Совсем недавно у моего друга детства был очередной день рождения. Пригласил он меня, общих друзей и ещё нескольких ребят с работы. Был среди них один особо приметный парень (молодой мужчина). Ему было тридцать два года, но голова у него была полностью покрыта седыми волосами. При вопросах о ранней седине он только загадочно улыбался и отмалчивался.
За следующей порцией выпивки мы решили идти всей нашей дружной компанией. Уже на обратном пути разбились на подгруппы по два-три человека в группе. При общении с седым у меня сразу возникло взаимопонимание и обратной дорогой из магазина мы с ним шли вдвоём и о чём-то отвлечённо разговаривали. И внутренне чувствуя, что мне можно доверять, что я без ухмылок и шуточек смогу его внимательно выслушать и легко понять, он рассказал свою историю.
