Это происходило и до сих пор происходит со мной. К сожалению.
Мне с детства снятся странные сны. Об одном из них я уже рассказывала на этом сайте. Так случилось, что ему суждено было сбыться. Чтобы Вам было понятно, о чем я веду речь, прочитайте мой рассказ Старый лесопарк. У меня была огромная психологическая травма, но не знаю, как это связано и связано ли вообще со всем происходящим сейчас.
Почти что каждую ночь мне снятся мертвые девушки. Они не просят ни о чем, а просто ставят меня на своё место, и я переживаю весь тот ужас, что переживали они перед своей смертью.
Мне снилась повешенная собственным отцом в сарае рыжеволосая девушка, потом та, которую утопили за долги. Почему мне? Как это связано, ведь эти женщины были убиты разными людьми, причем в разные годы, и более того, в разные десятилетия. Но они приходят, и я каждую ночь переживаю тот ужас, что переживали они. Я бы списала все это на стресс, шаткую психику и даже душевную болезнь, но недавно я поняла, что это все реальность.
Дело было в 90-х годах в Приморье. Работал я вожатым – присматривал за детишками в туристическом палаточном лагере. Начальство закинуло нашу группу на живописное таежное озеро в районе хребта Чандолаз (недалеко от пос. Лазовый, что под Партизанском). Дети от 7 до 14-ти лет, восемнадцать человек (трое относительно взрослых – я и две поварихи по 18 и 20 лет). Установили палаточный лагерь, расположились на уютной поляне. Тут озеро, через дорогу – горная речушка. В первый же день я объяснил ребятне основные правила поведения на диком отдыхе: находиться в пределах видимости, о любых отлучках дальше туалета сообщать вожатому. Четыре дня отработали в стандартном режиме – походы по заданным маршрутам, купание, рыбалка и прочие оздоровительные игры. На пятый день приключилась эта жутковатая история.
На вечерней поверке я не досчитался двоих. Наташка и Серега (13 и 14 лет). Простым методом ненавязчивого допроса присутствующих выяснилось: эти двое ушли три часа назад в магазин в деревню. Часа полтора как должны бы вернуться. Но не вернулись. Смеркалось. Оставив наших боевых поварих за старших, я рванул в деревню, вооружившись фонариком. Пробежал три с половиной километра до магазина, нашел-таки этих «самовольщиков» у закрытого уже магазина. Их вид внушал опасения. Наташка тряслась и тупо молчала. Серега, слегка заикаясь, невнятно плел про какую-то «окровавленную тетку», которая пыталась на них напасть по дороге в лесу. В лагерь идти отказывались наотрез.
Как только я вышла из трамвая, капли ледяного ноябрьского дождя ударили мне в лицо. Я возвращалась домой из института, было около пяти часов вечера. Холодный и мрачный день был словно отражением моего настроения. Единственное, что меня радовало, так это то, что была пятница. Я быстро шла домой по размытой дороге, стараясь обходить лужи, но ботинки все равно сразу промокли. Холод пробирал до костей, поэтому самой яркой мечтой стали горячий чай и теплая ванна.
Дождь усилился. Я стала под козырек ближайшего подъезда, с нетерпением ожидая, что дождь хоть немного утихнет. Во дворе не было ни одного человека, как будто район вымер. Только через несколько минут мне на глаза попался человек: мимо дома прошел молодой парень в кожаной куртке и старых джинсах. Шел он медленно и спокойно, словно не замечал холодного ливня. Я простояла так минут десять, пока дождь не начал затихать.
На город уже опустились сумерки, зажглись редкие фонари. Порыв ветра сорвал с клена последние листья, безжизненные и сухие и закружил их в бешеной пляске.
Эта страшная история произошла очень давно, слышала я ее от родителей.
На первом этаже в нашем доме жила неполная семья: мама и дочь. Они были «не разлей вода» до одного трагичного события: у Лионы (так звали маму) умерла ее мама (имени, к сожалению, не знаю) и она ушла в запой. И ее запои превратились в постоянные, день за днем она буквально валялась. Девочка при этом очень просила маму, чтобы она перестала пить, но та только смеялась.
Когда очередной раз мать пришла домой пьяная, она избила свою дочь за то, что она не помыла посуду после вчерашней гульки. Девочка попала в больницу со страшными переломами, вскоре впала в кому и скончалась… Мать тем временем даже не знала об этом, нашла себе «ухажера» и была в запое около недели. Узнала она о смерти дочери уже после похорон, рассказали соседи, что похоронили девочку за свой счет.
Эту жуткую историю мне рассказала моя бывшая сослуживица. Мы вместе в 80-е годы работали в станкостроительном НИИ. А до НИИ в 70-х годах она работала в каком-то засекреченном «ящике» с героем этой истории.
Одна семья (муж, жена и дочка тринадцать лет) поехала отдыхать на море на собственном автомобиле. В то время путешествие на личном транспорте на дальние расстояния было связано с рядом проблем. АЗС на трассе встречались довольно редко и еще не факт, что на них будет бензин. За наличные деньги не заправляли, приходилось покупать талоны на заправку. Автосервис встречался еще реже. Это сейчас вдоль трассы полно ресторанов, кафе, шашлычных, где можно спокойно поесть и отдохнуть, а в 70-е ничего этого не было.
Эту страшную историю её подруги рассказывала мне моя бабушка.
Иван и Мария встретились уже после войны. Она потеряла своего мужа в 1941, он, бедный, даже до линии фронта не доехал, поезд с новобранцами разбомбили немецкие самолёты. Так и побыла Маша женой только несколько месяцев. Иван тоже был раньше женат. Он был старше Марии на 7 лет, имел детей от первой жены (во всяком случае, сын точно был). Но что-то у них случилось, я не знаю подробностей, жена не дождалась его что ли, только уехал Иван подальше от родного дома. Из Сибири в Башкирию. К слову, никогда о бывшей супруге плохо не говорил, винил во всём войну. Там он и познакомился с Марией. Они поженились, родилась дочь.
Иван занимал не шибко высокую должность в какой-то организации небольшого железнодорожного поселка или городка, где они жили. И вот одним не прекрасным вечером Мария не дождалась мужа с работы. Побегав по знакомым, выяснила, что его арестовали за что-то. Представьте ужас женщины — конец 40-х годов, аресты не редкость. Она без работы, новорожденный ребенок. В отчаянии женщина всю ночь молилась перед иконой Казанской Божьей Матери, обливаясь слезами.
Хочу поделиться с вами историей, которая произошла со мной относительно недавно. До сих пор вспоминаю с содроганием, и думаю, что же это было.
5 июля 2013 года я приехала к своей подруге (назовем ее Наташа) в Подмосковье, город Пушкино на день рождения. Она снимает комнату в двухкомнатной квартире, о соседях всегда отзывалась очень хорошо, и ни чего плохого за ними и в квартире не наблюдала.
Приехала я на Ярославский вокзал, встретили меня ребята, и поехали на квартиру, оставить мои вещи. Квартира эта, если честно, мне очень понравилась: комнаты большие, правда смежные, но это не особо смущало. День рождения планировали отметить на природе, все уже было готово к поездке, осталось все погрузить в машину и рвануть на пикник. После 15 минут сборов мы уже были в пути.
В моей жизни к сожалению (или к счастью), страшных историй не было совсем. То ли потому, слишком много выпало мне, так что я уже мало чего боюсь, то ли и до этого не боялась… Не знаю. Но чужую историю недавно я случайно вспомнила. Правда, когда мне про нее рассказала моя мама (она возглавляла на тот момент танатологическое отделение, в народе — морг) мне она сильно страшной не показалась. Дело происходило во времена ныне именуемые «диким капитализмом» то есть в середине 90-х. Я училась на первом курсе, и откровенно говоря, мало интересовала меня чужая жизнь, да и слишком часто тогда такие случаи происходили. Мистики в моем рассказе тоже немного. Но все же определенная (Господи прости!) «изюминка», имеется. Поэтому попрошу немного вашего внимания.
Жила себе в городе N… (в котором находился мой Университет) обычная семья нуворишей. Состояла она из супруга, занимавшегося неясного рода бизнесом, его жены (возрастом сравнимой со мной сегодняшней) и сына 11-12 лет отроду. Гнездились они в одном из крайне фешенебельных и немногочисленных на ту пору многоквартирных домов, спрятанных как всегда в глубине тихого центра и имеющих многоуровневую охрану, собственную инфраструктуру и так далее.
