Однажды мы с другом гуляли поздно ночью. Мы любили приходить на качели и разговаривать обо всём. Как всегда, мы пришли кататься на качели. Мы долго разговаривали. Уже собирались идти домой, как нам позвонил Антон. Он попросил дождаться его. Мы сидели в полной тишине, ожидая Антона.
Вдруг за спиной мы услышали голоса и шорох. Мы резко обернулись. Ничего нет. Я спросила его: «Ты тоже это слышал?». Мы подумали, что это всего лишь шорох листьев, так как была осень. Но вдруг опять. На этот раз мы испугались. Мы продолжали сидеть и ждать, как вдруг раздались звуки машины. Я обернулась и увидела машину, она ехала прямо на нас. Я закричала, и мы побежали со всех ног в ближайший подъезд.
Их было двое, два невероятных существа без внешних признаков пола, хотя я точно знала, что это «мальчики».
Первый, человек-собака, «челобака», высокий, выше моей матери (в положении стоя): кожа голая, окраской напоминающая немецкого пойнтера, ноги и руки человеческие, оканчивающиеся, однако, вместо ступней и ладоней собачьими лапами. Голова — гибрид собачьей морды и человеческого лица, уши большие, вислые. Жил в подъезде на подступах к нашей квартире, грустно лежал, свернувшись по-собачьи на ступеньке. Приходилось через него перешагивать даже. Охранял меня. От чего — Бог его знает. Иногда говорил со мной не помню уж о чем (мне сейчас за тридцать, тогда было года четыре — пять). Мама его не видела, хотя могла в момент встречи держать меня за руку, волоча из детского сада.
Я одна из инфицированных лихорадкой Эболой. Всё, что я помню, это как мои родные за шкирку притащили меня в то место, где таких как я держат до самой смерти. Это называется «больница, где смогут вылечить», но нас тут никто не лечит. Нас боятся лечить. Поэтому нас просто держат в изоляторах, пока мы не умрём, а потом просто в этот изолятор заселяют других. Для них, для медработников этого места, наши смерти – это ничто, они видят их каждый день, обходя всю изоляторную базу. Антидота нет, они говорят, что скоро его найдут и начнут лечить нас всех, но никаких новостей о прогрессе. За всё то время, пока мы сидим в изоляторах, нас не лечат, а просто, утешая, ухаживают и ждут нашей смерти, ведь на подходе другие люди, заразившиеся лихорадкой.
Я просто девчонка 18 лет. Как заразилась, не пойму. У меня просто была простуда, а потом начали проявляться те симптомы, как сказали мне мои родители, которые соответствуют лихорадке Эбола. Мой папа — один из тех медиков, что разрабатывают спасительную сыворотку. Его место работы находится далеко от этой изоляторной базы, но папина лаборатория и база как-то вместе работают. Поэтому я тут известная и нахожусь в изоляторе, который находится в отсеке под названием «изоляторный отсек рабочих». Тут содержат рабочих, которые в процессе работы с инфицированными случайно заразились сами. Теперь они тут. Тоже в изоляторе, и теперь их же коллеги заботятся о них.
Я решил написать свою историю, свой рассказ, пока есть время. Увы, его осталось совсем немного, я стараюсь его попусту не тратить, а писать, чтобы всем потом было понятно, куда я пропал. Возможно, я вернусь живым. Возможно, вовсе не вернусь. Я хочу, чтобы вы лишь прочитали и поняли. А вот что понять, вы узнаете в конце письма.
Меня зовут Ден. Я молодой парень, мне всего 26. Сейчас я сижу в засаде в старом заброшенном, загнившем от старости особняке, в котором я жил, когда мне было 3 года. «Почему вы с семьёй съехали оттуда?» — Зададите вы в уме вопрос в мой адрес. А я вам отвечу: ровно 23 года назад, когда мне исполнилось 3 года, у меня исчез отец. Не ушёл, не скрылся, а пропал! Никто не знал, что могло уволочь моего папу за доли секунды, когда мы всей семьёй справляли мой день рождения, мои 3 года.
Мы справляли его тогда на улице, во дворе. Был накрыт стол, во главе которого посадили меня. Было много родственников, которые так сильно меня любили и, даря подарки, произносили тост. И папа…
Посещаемость салона красоты или парикмахерской зависит, в первую очередь, от уровня мастерства профессионалов и качества выполняемой ими работы. Таким образом, именно старания мастера-парикмахера определяют наличие или отсутствие клиентов. А качество его работы зависит не в последнюю очередь от используемых материалов и инструментов, а также от организации рабочего пространства.
Новый Год — прекрасный семейный праздник, в этот день нередко происходят чудеса. Но как раз в канун Нового Года довелось мне увидеть нечто страшное. Перейдём к самой истории.
С самого утра мама принялась готовить еду на праздничный стол, а папа пошёл поздравлять своих коллег, которые живут через дом от нас. А я валялся на кровати в своей комнате и не знал чем заняться. По телевизору шёл какой-то очередной новогодний фильм, но мне он был неинтересен.
Обычно отеки лица являются результатом задержки жидкости в человеческом организме. Спровоцировано данное явление обычно различными факторами, к примеру, болезнями. Это могут быть расстройства эндокринной системы или же сердечно-сосудистой, почек или печени. Если возникновение отеков на лице сопровождается небольшой одышкой, то зачастую у человека проблемы с сердцем. Ежели наблюдается синюшная бледность лица совместно с отеком – главный признак сосудистых заболеваний.
Я была тогда в 3 классе, в летнем лагере. Осенью я пошла бы уже в 4. Ну, не суть! У меня была собака Айша. Моя маленькая девочка появилась в мае и погибла 18 июня.
Утром я шла в летний лагерь, я опаздывала. Как раз в это же время мама пошла гулять с Айшей. Поводок потерялся, и поэтому мама следила за Айшей, как за маленьким ребёночком. Где-то девять часов утра тогда было, и я чуть не попала под машину. Знаете, я успела на 0,5 секунды. В это же время машина задавила мою Айшу. Она спасла мне жизнь. Лучше бы меня задавили! Бог подменил мою смерть. Он повелел собачке спасти меня.
